«Тяпкина» гора, «Казённый» мост…
Задумываемся ли мы, ныне живущие на липецкой земле, о происхождении исконных названий местных исторических объектов? Всегда ли соответствуют ассоциации сложившиеся в нашем сознании (благодаря существующим легендам и сказаниям), объективным топонимическим реалиям, не искаженным временем и современниками? Феномен стойких исторических заблуждений продолжает процветать в нашем городе.
Лебедянцы любят свой древний, овеянный легендами, преданиями, славный город. Но каждый по-особому. Кто-то затаив дыхание, взирает на сохранившиеся свидетельства былых эпох, по крупицам собирает, анализирует уникальные реликвии прошлого и мысли не допускает о фальсификации исторической правды. Другие пока еще довольствуются поверхностными сведениями о фактах былых времен, вовсе не радеют о сохранении памятников истории, культуры и, не задумываясь, принимают за аксиому мифотворчество своих современников и предков.
Однако, приходилось неоднократно наблюдать как все они, за редким исключением, бывают типично солидарны в весьма комичной ситуации. Лебедянцы никогда не упустят возможности лихо, и особо не вникая в антипатриотичное содержание текста, исполнить популярный, но неофициальный гимн столицы провинции. Хотя автор этого «забойного» шлягера и ныне здравствует, но его творение давно оторвалось от создателя и стало поистине народным. И если под первопрестольной все еще можно услышать задушевные «Подмосковные вечера» где «не слышны в саду даже шорохи…», то в Лебедяни, под бодрый аккомпанемент, а то и без оного, горланят: «Тяпкина» гора, «казенный» мост, по архитектуре наш город прост/ Пара ресторанов, один «карась», на углу — «ментовка», на улице — грязь…». Что касается грязи на улицах города, то в последнее время ее заметно поубавилось. Бесследно исчезли и такие приметы цивилизации как рестораны «Лебедь» и «Дон». Во всем городе пока открыт лишь единственный – ведомственный «Сафари» и не факт, что рядовой посетитель на входе в это заведение пройдет «фэйс-контроль».
А вот топонимика местных достопримечательностей оказалась более живучей. Некоторые персонифицированные названия уже на века пережили своих основателей. И городские ориентиры по-прежнему верны, надежно служат в прокладывании маршрутов. Если у коренного жителя спросить: как гостю пешком добраться от вокзала в центральную часть города, то он непременно пояснит, что тому необходимо перейти через «казенный» мост, подняться по «Тяпкиной» горе… и, в конце концов, добравшись до пункта назначения, все же найти время посетить такие местные достопримечательности, как «Карась» и «Щука»…
Как-то случайно пытался расспросить представителей юного поколения о смысле названий прозвучавших в только что исполненной ими песне о Лебедяни и тех, что в городе постоянно на слуху. Ответы не удивили, но несколько обескуражили. Прозвище «Тяпка» — вырванное из контекста, конечно, не считают связанным с известным сельхозинструментом и олицетворяют с реальным человеком. Но убеждение, что он был «озорным» и типичным «разбойником», по-прежнему, устойчиво и повсеместно распространено. «Казенный» мост ассоциируется у молодёжи с «казённым» домом, где содержаться правонарушители, а «Карась» — по аналоги просто — с магазином, где раньше торговали рыбой…
Слепо доверяют некоторые земляки однажды услышанным преданиям и формируют их образы в своем сознании. Не хотят люди разочаровываться в сказках, но обращаться к документальным первоисточникам всё же необходимо. Хотя бы для очищения от наносной шелухи вечной памяти о тех людях и событиях, в честь которых исторически поименован тот или иной исторический объект. Пусть они иногда и не являлись воплощением ангелов во плоти, но ради справедливости потомки должны иметь понятия о их реальных именах и правду о деяниях.
Вновь и вновь историкам и краеведам приходится разрушать сложившиеся стереотипы массовых заблуждений. Развенчивать хотя и красивые, но все же мифы и легенды.
Так историк-архивист, главный специалист РГАДА (Российского государственного архива древних актов) Александр Гамаюнов документально выяснил, что «Тяпка» никогда не был по народным поверьям мифическим разбойником жившим на горе и собравшим банду грабившую караваны судов на верхнем Дону. Знаменитым человеком по прозвищу «Тяпка» (подразумевается-сильный и ловкий рубака) в середине 17 века был коренной лебедянец, сын боярский «худые породишки гулящего мужика кабацкого откупщика сын» Иван Кузьмич Кузьмин. В своей жизни он пережил взлеты и падения, выделяясь среди однодворцев властью и богатством. Вначале служил «головою у стрельцов и казаков», затем стал выборным дворянином с поместным окладом и годовым денежным жалованием. Но, попав в опалу за укрытие беглых крестьян из патриарших вотчин, свою корысть и воровство, лично подал челобитную Государю и был пострижен в монахи, назван иноком Ионой. Для сознания современников факт такого покаяния за мирские грехи был неизбежен. Но образ запомнившегося провинциального лидера со временем был романтизирован и Кузьмин превратился в бравого разбойничьего атамана.
Находящаяся рядом с «Тяпкиной» — «Турецкая» гора в Лебедяни является продолжением одной и той же городской возвышенности. По сути дела это съезд с крутого склона к Дону получивший свое название в конце 19 века, когда здесь в благоустройстве использовали рабочую силу пленных турок. Именно здесь тогда планировали строительство каменного моста через реку и турки вручную подкопали известняковый склон, сделав спуск к берегу где бил из под толщи плит мощный Георгиевским родник.
В имя нарицательное с искаженным первоначальным смыслом в наши дни, была превращена торговая точка на улице Тульской. В этом продуктовом магазине в 60-годы конечно можно было купить рыбу, но особи семейства карповых здесь совсем не при чем. Длительное время тут умело директорствовал Матвей Николаевич Карасев. А люди, решив отовариться, так и говорили — «пойду к Карасю». Многие старожилы еще помнят этого седовласого, дородного, основательного, но простого в общении, лебедянца (кстати, отца моего однокашника). Он не гнушался, находясь при солидной должности вставать за прилавок. В отличие от некоторых коллег, никогда не злоупотреблял доверием покупателей и не был замечен в недобросовестности, каких-либо махинациях с покупателями и поставщиками. Бесспорно, что из-за уважения к честному представителю торговли народ основательно увековечил его имя. Не удивительно, что сейчас, спустя почти полстолетия, нынешние владельцы магазина не только не изменили его профиль, но даже использовали его популярность, изготовив вывеску «Карась».
А вот другой магазин «Щука» и, правда, был специализированным, рыбным. Внутри, до революции, находился большой стеклянный аквариум с живой рыбой, и каждый покупатель мог выбрать понравившийся экземпляр. Красивый краснокирпичный фасад магазина венчал созданный местным мастером-чеканщиком Яковым Стрельниковым, флюгер в виде серебристого осетра. Народ, в социалистические времена на длительное время избавленный даже от созерцания этого деликатеса, принимал прогонистый силуэт рыбы за щучий.
Мост через реку Дон, построенный в Лебедяни в 1910 на «казенные» средства лебедянского земства со временем стал визитной карточкой города. Он занесенный в Советскую энциклопедию стал одним из самых интересных железобетонных сооружений не только в Тамбовской губернии, но и вообще во всей России. Второй мост, построенный в 1980-годы выше по течению, стал именоваться в народе просто «новым».
Много еще «загадочного» для непосвященных земляков таится в названиях укоренившихся на лебедянской земле. Но достоверная информация накопанная музейщиками и краеведами всегда открыта и доступны тем людям, которые переборов леность, проявляют хотя бы капельку любознательности. Наверное, сегодня недостаточно виртуально любить свою малую родину лишь за то, что она есть на карте, и здесь была твоя колыбель. Надо пытливо интересоваться ее истоками, происхождением исторических названий, связью событий и персонажей былых времен. Тогда и будущее станет ясным и предсказуемым.
В. Сергеев,
Лебедянские вести. № 84 15 июля 2008 г.